«Вся рыба пошла дохлая». Кого рыбаки и жители Салтаново винят в загрязнении Ляли? 

Последние годы самый обсуждаемый вопрос экологической повестки севера Свердловской области - загрязнение рек. Помимо позеленевших Шегультана и Сосьвы, рыбаков и местных жителей беспокоит чистота воды в реке Ляля. 

Очередной скандал случился в минувшем июле. В социальных сетях опубликовали несколько видеороликов, посвященных загрязнению реки. Видно, что ниже комбината по течению вода в Ляле пенится. 
«Новолялинский целлюлозно-бумажный комбинат. Выброс, сброс ли целлюлозы. А потом рыба плывет кверху пузом. Это вот после комбината у нас такая штука», – произносит за кадром мужской голос. 

Рыбак: «Все, давай, тормози»

Серовчанин Алексей Трубин – один из рыбаков, обращающих внимание общества на «грязные реки». Пару лет Трубин периодически рассказывает в социальных сетях, что отравили Шегультан с Сосьвой и гадят в Лялю: пишет посты, публикует видео и фотографии. 
– Состояние рек – очень важно. Все же от рек питается в конечном итоге: люди, животные, растения, – отмечает рыболов. 
Раньше он жил в Новой Ляле. В этом городе сейчас живут родственники Трубина. 
- В том году я поехал в Новую Лялю, чтобы сдать на права. Едем с дядькой мимо речки -  увидел. Говорю: «Все, давай, тормози». И побежал. Дядька: «Ты чего, чего там фоткать? Сегодня - мало». А тема про Шегультан уже была. Решил фото и видео сделать. Сразу вам отправил, – вспоминает Алексей. 

«Рыбалки не будет»

Андрей Филимонов – еще один рыбак из Серова, который переживает из-за качества воды в реках севера Свердловской области. В октябре Андрей побывал в окрестностях Шемура и после этой «туристической прогулки» написал обращения в Минприроды и Росприроднадзор. Сообщил о вероятных нарушениях природоохранного законодательства. А в конце октября глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин дал поручение провести проверку информации о загрязнении реки Сосьва.  
– Как-то слышал, что область докладывала, что по какой-то там программе «Чистые реки» или «Экология» сэкономлено 800 с лишним миллионов. Козырнули. Отчитались, молодцы! В Москву отдаете обратно. Зачем экономите эти деньги? У вас что, проблем нет? – недоумевает рыбак Филимонов. - Не понимаю, сколько можно очистных везде-везде по области построить. Тысячи проблем убрать. Сейчас тоже (реализуется, – прим. «Глобус») какая-то программа по экологии. Не удивлен, если в конце года отчитаются (об экономии)... Вам деньги выделяют, а вы их не тратите. 

Алексей Трубин отмечает, что рыбаки обсуждают состояние рек Северного Урала. 
– Разгневаны. Но в массе разгневаны из-за того, что их лишают этого удовольствия, игрушки. Рыбалки не будет, – разводит руками Алексей. 
Он, похоже, считает, что самый страшный человеческий порок – не трусость, а безразличие. 
- Ляля всегда через город бежала. Он стоит на этой реке. Но город – выше комбината по течению. Там Ляля - классная: красивые виды, чистая горная река. А после комбината – пустыри. Автомобильный и железнодорожный мосты. А там уже пампасы, – Алексей Трубин отмечает, что многие горожане не видят, что творится с рекой, на берегах которой они живут. 
Хотя...  Он признается, что пытался поговорить с кем-то «с комбината», чтобы глубже разобраться в вопросе и посмотреть на ситуацию со стороны производственников. Но на начальство у простого рыбака выхода нет, а те работники, с кем Алексей пытался связаться, говорить на эту тему пока не захотели. 

Песнь над Лялей

... В минувшем сентябре мы разговариваем в парке у Новолялинского центра культуры. Трубин показывает рукой на мост, стоящий в полукилометре от центра культуры: «Этот район называется Гавань. А мост, соответственно, Гаваньским». 
Алексей вспоминает, как в детстве вместе с друзьями рыбачил у этого моста: «Сплавляли лес. Бревна прибивало к мосту. И по бревнам можно было перейти на другой берег. Мы перебирались по бревнам и рыбачили в «окнах». 

Некоторые из местных жителей называют центр городским домом культуры. Фактически он стоит на берегу Ляли. Прилегающий к центру культуры парк благоустроили по программе формирования комфортной городской среды. Сделали пешеходные дорожки, установили большую детскую площадку, фонтан... Теперь в парке проводятся многие городские и окружные культмассовые мероприятия. Одно из основных - фестиваль народной песни «Лялинское поречье». В 2022 году на фестиваль приехало 35 коллективов из 20 городов Свердловской области. С поздравлениями выступили высокие гости – уполномоченный по правам человека в Свердловской области Татьяна Мерзлякова, управляющий Северным управленческим округом Евгений Преин, депутат Государственной Думы от Серовского избирательного округа Антон Шипулин.
Трубин вспоминает, что минувшим летом, когда в социальных сетях опубликовали видео с «пенной вечеринкой» на Ляле, читатели «Подслушано» (одна из групп в социальной сети «ВКонтакте», посвященная местным новостям, – прим. «Глобус») начали обсуждать случившееся.

Рыбак обрадовался: если люди будут возмущаться, то у властей и промышленников не будет иного выхода, кроме как решить проблему: «Давайте, убьем дракона и не будем ему детей носить. А что, так можно было? Да». 
- Я еще и масла в огонь подливал, чтобы люди включались в обсуждение. Потом видео со сказкой про лисичку Лялю скинул. Охренеть как она зашла, просмотры зашкалили! Но после сколько постов не кидал (в «предложку» к публикации, – прим. «Глобус»), даже просто, чтобы тему начать, их не пропускали, – отмечает Трубин. 
Вот короткий и цензурный вариант этой сказки. 

Про лисичку Лялю 

Жила-была лисичка-сестричка по имени Ляля. Местная достопримечательность: красивая, рыженькая, шустренькая. Но захворала-заболела. 
Прослышал про это медведь, который в Москве сидит. И говорит местным чиновникам, прокурорам, мэрам – барсукам, хорькам, енотам да сусликам: «Давайте, лечите лисичку, чтобы она здоровая была. Вот вам на это дело миллион». 
Как пришел миллион, барсуки и еноты сразу его растащили. Пока думали, что медведю докладывать, тот сам позвонил: «Ну что, вылечили лисичку?» Те: «Нет, не вылечили». 
Медведь спрашивает: «Чего, денег не хватает?» Те: «Ага, не хватает». Медведь: «Нате вам еще 3 миллиона». И присылает. 

Барсуки да еноты решили, что, если вылечат лисичку, то денег больше не будет. И самый умный енот предложил: «А, давайте, лисичке грудь новую сделаем - третьего размера!». 
Сделали и фотографию медведю отправили. Говорят, лечим-лечим сестричку, но денег мало. 
Медведь еще послал. Когда и эти деньги закончились, хорьки да суслики начали решать, как перед медведем отчитываться: «А, давайте, ей губы большие сделаем?» 
И сделали. А лисичка все, подыхает, уже волосы выпадают. 
Но барсуки да еноты на следующий транш шубу ей купили. Лисичка хотела самостоятельно вылечиться: «У меня даже рецепт есть, только вот-вот...» 
Но померла.

Барсуки и прочие: «Ну, умерла и умерла, чего...» И вдруг у них тоже волосы стали выпадать. Ездят по всяким заграницам, рецепты ищут, как вылечиться. У врачей консультируются, но вылечится не могут. 
И вспомнили они, что перед смертью лисичка рецепт лечения изобрела. Но применить на себе не успела. 
А записочка то с рецептом у ней в пиджачке осталась, в котором ее похоронили. 
Собрались барсуки, еноты, хорьки вонючие, скунсы поганые, раскопали могилку, забрали записочку. Хоть и стремно им было, но пришлось в гробу ковыряться. Нашли записку. Развернули. А там: «Если вы читаете эту записочку, то я уже померла. У меня для вас две новости. Первая – хорошая, а вторая – плохая. Первая – у вас у всех волосы выпадают. Ничего, не переживайте, лысые мужчины - они только сексуальней. А вторая новость... Сегодня у вас волосы выпали, а завтра - детородный орган отпадет». 

«И каюк сразу рыбе»

В 4 километрах от города Новой Ляли, по обоим берегам реки Ляли, стоит село Салтаново. Местные говорят, что в селе живет человек 200.
В центре села двое местных мужиков – Владимир (с бородой) и Василий (гладко выбрит) - собираются на рыбалку. В грязно-голубую «Ниву» грузятся снасти.
Рыбаки считают, что Лялю загрязняет целлюлозно-бумажный комбинат. Салтаново стоит ниже по течению реки, на берегу которой поставили комбинат. 
– Тут – нечему. У нас ферма была, так ее уже лет 20 нет, – отмечает Василий. 
– 30, скоро, – поправляет Владимир. 
– Четыре километра от города. А напрямик – так еще ближе. Она же вот, река, – Василий показывает рукой, – виляет и все.
– Поедете через мост, тормознитесь, посмотрите, что там творится то... – призывает Владимир.
– Как (...) оттуда, так рыба кверху пузом (...). Когда тепло, жарко, вот, стояло, они только чуть-чуть - и все. Весь малек, в первую очередь, дохнет, – свидетельствует Василий. 
– И часто это бывает?
– Каждый год. Они делают остановку – в мае, когда нерестовая... А потом опять: месяц прошел, заработал комбинат и все по новой. Пены-то еще рыба не боится. А потом они промывку делают, там, видимо, яды эти всякие, химия, и каюк сразу рыбе. Весной они промывают. Так река даже цвет меняет. То – зеленая, то – синяя, – признается Василий. 
– А обычно?
– А обычно - коричневая, – отмечает Василий и смотрит на Владимира. 

Тот вспоминает:
– Лет 40 назад было. Бывает, купаешься. Весь в мазуте (...). Комбинат. Рыбе (ничего) не делается. А сейчас (...) придумали. Как (...), так сразу...
– Сейчас химия более ядовитая стала, – предполагает Василий. 
– Как чего, так она кверху пузом – готовая! – соглашается Владимир. 
Рыбаки считают, что и «в комбинате», и в мэрии знают о претензиях к состоянию реки: «Рыбаков-то много в комбинате. Там же много людей работает».
Но...
- Заработка-то у людей все равно нету. Куда деваться? – спрашивает Владимир. 
- Как в Серове, не так же? Где-то же людям надо работать! Не всем же по вахтам, – считает Василий. 
У него с Владимиром сегодня своя вахта – рыбацкая. 
– Сейчас мы в низа поехали. Там почище, – признается Василий. И перечисляет, что сейчас можно поймать, если поехать на рыбалку в сторону сосьвинского села Романово. - Щуку, окунь. Сейчас окунь ушел. Шурагайки остались. Чебаки да всякая мелочь. Ну, мы на карасика поехали. На озеро. В озерах-то еще есть карась. 
– А ротаны... Раньше не было этой сорной рыбы. А сейчас пошла, – свидетельствует Владимир. 

«Приходится на Сосьву ездить»

Еще один рыбак из Салтаново – Радик, мужчина средних лет. Он говорит, что рыбаки, живущие в селе, стоящем на берегу реки, рыбу здесь не ловят.  
– Комбинат может работать круглый год. Но обычно весной его останавливают на ремонт. По большой воде рыба поднимается, остается тут. Комбинат, допустим, месяц простоял, начинает работать, сброс пошел – и все, вся рыба пошла дохлая. –  Радик говорит, что местные привыкли, но периодически все равно ругаются. - Я – рыбак, у меня - лодка, все есть. Или я возьму удочку, пойду и тут на речке порыбачу. Или приходится на Сосьву ездить. Рыбачить ездим на моторах – почти к Романово.  
Радик говорит, что там воды и рыбалка - «более-менее»: «А здесь - нет, тут только комбинат работает – все». 

Мужчина рассказывает, что раньше работал на ЦБК:
– Рассчитался оттуда. Отношение такое, скотское. Я – сварщик. Плюс я все равно газорезчик. И слесарю. И зарплаты никакой. А на жопу не сядешь: пришел, работу сделал, а начальник уже бежит. Чего, мол, сидишь? Иди туда, иди сюда. Когда рассчитывался, то девчонки в отделе кадров уговаривали остаться. Говорю: «Ты пойдешь полы мыть?» Ответ: «Нет». И что, я должен слесарные работы забесплатно делать? Нагружают. Там раньше сколько народу работало... Сейчас один за пятерых, а за 20 тысяч кто будет?
Радик говорит, что в Салтаново большинство мужчин трудоспособного возраста мотается по вахтам.  

«Пена плывет. Рыба дохлая плывет»

Жительница Новой Ляли Юлия выросла в Салтаново. В селе до сих пор живут родители Юлии. Она периодически наведывается к ним в гости. Вот и сейчас Юлия гостит у родителей. Их участок – один из ближайших к реке. 
С ребенком на руках женщина прогуливается по родительскому огороду. Гогочут гуси. 
– Мы, когда маленькие были, в Ляле купались. Помню, с братом в детстве ходили и рыбачили. Он у меня такой рыбак. С ним бегала, – вспоминает Юлия. И признается, что и тогда с рекой был непорядок. - Пена плывет. Рыба дохлая плывет - кверху пузом. Конечно, жалко. Целлюлоза, целлюлоза... Походишь и руки, прямо, целлюлозой пахнут. Сейчас, мне кажется, как-то хуже стало. Раньше не было такого прямо (сильного, – прим. «Глобус») запаха... Или мы маленькие были и не обращали внимания? 

Юлия говорит, что «все все знают», но... 
– Сейчас на комбинате человек 700 работает. Конечно, если бы комбинату помогли какую-нибудь (станцию очистки построить, – прим. «Глобус»), думаю, было бы всем хорошо. Построили бы эти очистные, чтобы они были рабочими, – отмечает женщина.  Обращения и жалобы, поступающие в министерство по данному вопросу, направляются по подведомственности в Росприроднадзор.
"В рамках проведения мониторинга по северным рекам в летний период из реки Ляля взяты пробы. В сбросе сточных вод с очистных сооружений ООО "НЦБК" установлено превышение ПДК рыбохозяйственного значения по аммоний иону, рН, нефтепродуктам, БПК5, железу общему, взвешенным веществам, фенолу. Установлено влияние сброса на качество воды в акватории реки Ляля. Заключение с результатами отбора проб отправлено в Росприроднадзор", - отметили в ДИПе.